Николай Фёдорович Лебедев [(младший)]

[1965 г.]

Николай Фёдорович принадлежал к одной из ветвей фамилии Лебедевых, неизвестно от кого ведущей свою родовую линию. На селе знали ещё только одного из его братьев – Димитрия Фёдоровича.

Дом Н. Ф. сохранился до настоящего времени, и стал он ветхим и ниже: прижался к земле. Около него – пустырь, как это было и в отдалённые времена. Раньше против него был спуск к мостику через реку. Этот мостик был единственными «воротами» для въезда в село и выезда из него из-за реки, так что Н. Ф., сидя у окошка, мог наблюдать все входящие и «исходящие номера», связанные с Течей, с её жизнедеятельностью. Теперь мостика через реку нет, а ров, по которому проходил спуск, под влиянием весенних талых вод расширился, углубился и угрожает подойти вплотную к домику Н. Ф.

Н. Ф. представлял из себя сложное явление человека в трёх «ипостасях»: он не оторвался ещё совсем от земли, т. е. не отказался от небольшого участка земли, надела, который дала ему сельская община; занимался вместе с тем ремеслом – был сапожником и был агентом пивовара Злоказова по продаже пива. Главным же источником его существования было ремесло. Сеял он немного, а землю ему обрабатывали – пахали, боронили – под шитьё обуви, т. е. за оплату услугами.

Мы знали Н. Ф. как чеботаря-модельера. У кого в избе была отдельная комната, она служила ему мастерской. Сюда мы и приходили к нему со своими заказами, причём претензии наши были различными: то, чтобы сапоги или штиблеты были со скрипом, то остроносые, то тугоносые, то с каким-либо особенным рантом. Н. Ф. удовлетворял наши требования, только, как это часто бывает у мастеровых, любил «тянуть за душу»: ходишь, ходишь к нему, просишь сделать быстрее, а он тянет и тянет. Вероятно, он видел в этом проявление своего достоинства на подобие того, что, например, считалось особым достоинством являться в гости с запозданием, как и говорилось, что чем в гости придёшь позднее, тем важнее. Н. Ф. объявился чеботарём, когда из Течи уехали Фалалеевы, бывшие когда-то на славе, и он оказался на положении кустаря-монополиста.

Торговать пивом Н. Ф. начал тогда, когда оно ещё не имело широкого круга потребителей. Потребителями были местные интеллигенты, преимущественно молодёжь. К нему приходили с корзинами, мешками, а он продавал «вёдрами» - двадцать бутылок, что считалось «ведром», за рубль восемьдесят копеек. В городских «портерных» злоказовское пиво продавалось за бутылку 8 коп., следовательно если Н. Ф. получал от фирмы Злоказова пиво по 8 коп. за бутылочку, а он получал его, вероятно, дешевле, то ясно, что был смысл ему заниматься продажей. Самое главное в торговле пивом у Н. Ф. было то, что он был пионером в этом деле, двигателем культуры на селе. Трудно было начать пропаганду пива, а потом оно вошло в моду и у мужичков, и Анна Ивановна Миронова открыла уже настоящую пивную. Бывало так: рядятся-рядятся двое о цене за какой-либо товар – и не могут договориться, пока не скажет который-либо и них: «пойдём, раздавим по бутылке пива», пойдут, «раздавят» и сговорятся.

Никто не может отнять эту заслугу Н. Ф. в культурном росте Течи.

ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 394. Л. 42 об.-44 об.

Находится только в «свердловской коллекции» воспоминаний автора. В «пермской коллекции» отсутствует.