Парунька сугоякская

[1961 г.]

 

Татьяна Павловна несколько раз писала нам в своих письмах в стиле преклонных солдатских писем: «Ещё кланяется вам по низкому поклону Парасковья Петровна». Я, признаться, не сразу мог припомнить Парасковью Петровну и задавал себе вопрос: «Что это за Парасковья Петровна?» и вдруг, как это иногда бывает, меня мгновенно осенила мысль: да ведь это Парунька сугоякская, и перед моими глазами встала мрачная картина из её жизни.

В Сугояке в штате прислуги числилась с громким названием горничная девушка Парунька, как её все называли. Штат прислуги состоял из четырёх человек: работника Егора, стряпки Агафьи, няньки Ивановны и этой Паруньки. Её взяли в прислуги отчасти в качестве помощницы Агафье – прибирать в комнатах, а главным образом следить за подросшими уже детьми, так как Ивановна всё время занята была младенцами, которые аккуратно через 2-3 года рождались. Паруньке было лет 15-16, сама она была настоящим ребёнком, и ей под стать было играть со своими подшефными возраста 5-6 лет. Была она ростом маленькая, хотя корпус был у ней развитый. «У ней широкая кость» - так у нас говорили о девушках такого склада. У ней была круглая голова, как арбуз и насажена она была прямо на корпус без шеи. Глаза тоже были круглыми, как у совы. В таком виде мы знали её в Сугояке: маленькой, почти ребёнком.

И вдруг мы узнали, что Парунька сугоякская вышла замуж за парня, который в Тече жил в Макаровке, почти в соседях с нами. Мы хорошо знали дом, в котором он жил: дом стоял на углу по Беликульской дороге, по которой мы часто ходили и ездили за грибами, но парня не знали. И вот однажды к нам пришла Парунька. Она быстро из дверей скользнула на голбец и уселась по-детски, поджав колени к лицу и обхватив руками внизу ноги. Признаться, такая её поза, привычная для нас в прошлом, когда она играла с детьми, теперь показалась странной, и мы подумали: вот так баба! Ведёт себя по-детски. Потом мы много раз видели, как она ходила мимо нас за водой на реку и нам бросилась в глаза асимметрия: она была маленькая, а вёдра большие, нести же воды ей приходилось, по крайней мере, с полверсты да ещё с подъёмом на крутую горку. Скоро мы узнали, что муж её бьёт нещадно, что он по сравнению с ней верзила и может, по его же выражению, выбить из неё душу. Она сама об этом хранила гробовое молчание. Соседи знали, но всё молчали: нельзя впутываться в отношения мужа и жены – это закон. Не оставляла всё-таки мысль: в чём дело? Почему она молчит? Возникали всякие предположения и между прочим о том, не сделал ли с ней что-нибудь Егор? Может быть она не «уберегла» себя, а муж «взыскивал с неё за это? Мысль эта ещё больше укрепилась, когда стало известно, что Егор однажды уже «поохаверничал» так над одной девкой, и она «принесла». Вот что мне вспомнилось о Парасковье Петровне.[1] Когда я приехал в Течу, то узнал, что она в своём доме, т. е. на Макаровке, не живёт: дети её выгнали. Муж у ней уже умер. Жила она на иждивении Екатерины Ивановны Бородулиной, которая раньше часто стирала у нас бельё и жила неподалёку, в соседях. Прежде чем отправиться повидаться с Парасковьей Петровной, я ещё решил проверить слухи о том, что её избивал муж, и спросил об этом у Татьяны Павловны. Она этот слух подтвердила, но в тоне её речи я не услышал возмущения по поводу издевательства мужа над женой. Признаться, на меня это произвело неприятное впечатление. Я думал, как это Татьяна Павловна, женщина исключительной доброты и она с таким эпическим спокойствием сказала: «да, он её бил и всё!» Тут мне стало понятно, как сильна над людьми привычка смотреть на семейные отношения: о них судить другим нельзя.

Я подошёл к избе Екатерины Ивановны и, не входя во двор, вызвал Парасковью Петровну. Ко мне вышла тень человека, и я растерялся. Я не знал, что мне делать? Спрашивать о чём-либо: о жизни, о здоровье, как это обычно делается, было и бесполезно, и просто не тактично. Я поблагодарил её за приветы, передал небольшой подарок – чай и сахар – и распрощался. Огромная тяжесть легла на мою душу, и я шёл и думал: за что с ней всё это случилось? Неужели это тоже, что Л. Н. Толстой взял эпиграфом к роману: «Анна Каренина»: «Мне отмщение, и аз воздам»?![2]

Через полгода я узнал, что Парасковья Петровна умерла. Мир праху её!!!

ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 711. Л. 411-412 об.

Публикуется только по «пермской коллекции» воспоминаний автора. В «свердловской коллекции» имеется очерк «Парунька сугоякская» в составе «Очерков по истории села Русская Теча Шадринского уезда Пермской губернии». Часть III. (март 1966 г.). (ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 380).

 

[1] Из очерка «Парунька сугоякская» в составе «Очерков по истории Зауралья» в «пермской коллекции» воспоминаний автора: «Жалость к несчастной Паруньке побудила меня обратиться с просьбой к нашей бывшей соседке по дому Татьяне Павловне, проживавшей теперь в Макаровке, неподалёку от Паруньки, заступиться за неё и пристыдить её мужа драчуна. Скоро я, однако, понял, что Татьяна, находившаяся в плену обывательских взглядов на семейные отношения, по которым: «Муж и жена – одна сатана», «Милые дерутся – только тешатся» и прочее, не согласится на мою просьбу. Я предложил Паруньке написать жалобу в сельсовет (дело было при советской власти). Но лишь только я сказал об этом ей, она подняла истерический крик и плач. «Не надо, не надо – кричала она, - пусть уж лучше он…», - она не закончила свою мысль, но можно было легко догадаться: «пусть уж лучше бьёт». Что за «притча» - подумал я. Что с Парунькой?» // ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 722. Л. 98.

[2] Из очерка «Парунька сугоякская» в составе «Очерков по истории Зауралья» в «пермской коллекции» воспоминаний автора: «Подошедши к дому Катерины Ивановны, где, как сказано выше, жила Парасковья Петровна, я не вошёл в дом и постучал в окно. Послышался детский голос. Я предположил, что это говорит девочка и спросил: «Скажи, девочка, дома ли Парасковья Петровна, и если она дома, то пусть подойдёт ко мне к воротам». Девочка сообщила мне, что Парасковья Петровна одевается и скоро выйдет ко мне. Прошло несколько минут ожидания: Парасковья Петровна, очевидно, собирала одеяние к выходу. Наконец, она показалась на крыльце и подошла ко мне. Это была тень человека. Я, прямо сказать, растерялся: нужно было при встрече спросить о том, как она живёт, как её здоровье и пр., но спрашивать было излишне: всё было налицо. Я спросил её, посещают ли её знакомые, хотя знал, что они её посещают, а спросил только для того, чтобы что-то спросить у неё. Я ждал, что она что-либо спросит у меня, но она молчала. Я передал ей подарки и, как говорится, «смылся» с тяжёлым чувством горечи и обиды за неё, причём мне самому было стыдно за то, что с ней случилось, как будто и я был виновником её тяжёлой судьбы» // ГАПК. Ф. р-973. Оп. 1. Д. 722. Л. 99-100.

 


Вернуться назад



Реклама

Новости

30.06.2021

Составлен электронный указатель (база данных) "Сёла Крыловское, Гамицы и Верх-Чермода с ...


12.01.2021
Составлен электронный указатель "Сёла Горское, Комаровское, Богомягковское, Копылово и Кузнечиха с ...

30.12.2020

Об индексации архивных генеалогических документов в 2020 году


04.05.2020

В этом году отмечалось 150-летие со дня его рождения.


03.05.2020

Продолжается работа по генеалогическим реконструкциям


Категории новостей:
  • Новости 2021 г. (2)
  • Новости 2020 г. (4)
  • Новости 2019 г. (228)
  • Новости 2018 г. (2)
  • Flag Counter Яндекс.Метрика