Студенты из «белого духовенства»*

Что их привлекало в академию? Среди них были, несомненно, такие, которых привлекала карьера в чистом неприкрытом виде. Некоторых – и таких было больше – старались уйти от того унизительного состояния, в которое поставлено было духовенство по оплате за труд: сборы натурой и копеечные сборы за совершение так называемых «треб». В начале нового столетия в государстве стали открывать много средних уч[ебных] заведений – гимназий, реальных училищ – куда требовались законоучители. Кроме того, представлялась возможность – и это в первую очередь – устроиться на работу и в дух[овные] уч[ебные] заведения. Государственная служба – государственная оплата за труд – ради этого стоило претерпеть лишения четырёх лет, неизбежные при учении в академии. К этим соображениям, конечно, нужно присоединить и соображения психологические – повысить своё образование, которые (соображения), если кое у кого не превалировали, то во всяком случае не были сброшены со счетов.

Этих искателей высшего богословского образования из «белого» духовенства, как указано уже выше, было немного, и были они больше в возрасте 25-30-35 лет. Были среди них и бездетные (муж и жена) и имеющие детей. Как правило, последние где-либо прирабатывали. Один священник был из Болгарии и жил на квартире с женой и дочерью Иорданой.[1]

Конечно, дружили: бывали друг и друга в гостях. «Матушки» соревновались в искусстве угощения. Открывались таланты: певцы, танцоры. Сознание, что мужья у них студенты, преображало и «матушек»: они старались подтянуться культурно и сбросить тот облик, который презрительно определялся словом «попадья». Одним словом, учение в академии не только преображало «батюшек», но и их семьи. Нужно отметить, что отношение к священникам-студентам со стороны светских [студентов] было самым хорошим: дружественным и с уважением.

ГАСО. Ф. р-2757. Оп. 1. Д. 401. Л. 72-75.

*В составе «Очерков по истории Казанской духовной академии» в «пермской коллекции» воспоминаний автора отсутствует.